28 января 1986 года произошла авария шаттла «Челленджер». Как это было.

28 января 1986 года, возможно, произошла самая крупная катастрофа в истории НАСА. Во всех других трагедиях — «Аполлон-1», «Союз-1», «Союз-11», Колумбия и «Космический корабль» — миллионы зрителей не могли наблюдать за трагедией в реальном времени, сообщает kratko-news.com.

Когда «Челленджер» взлетал 28 января 1986 года вместе с командиром Фрэнсисом Скоби, пилотом Майклом Смитом, гражданской Кристой Маколиф и астронавтами Эллисоном Онизуки, Джудит Резник, Рональдом МакНиром и Грегори Джарвисом, не было никаких признаков того, что произойдет авария.

«Это был очень холодный день и люди определенно заметили лед на стартовой площадке», — вспоминает Несбит.

За годы до аварии челнока Challenger было известно, что при работе твердотопливных ускорителей при низких температурах существуют определенные риски, которые могут привести к структурному повреждению уплотнительных колец. Но, несмотря на риски, случайностью аварии пренебрегали — шансы на то, что теория катастроф будет низкой, шаттлы раньше взлетали нормально. Такое же отношение в 2003 году привело к краху шаттла «Колумбия».

Сразу после запуска челнока, ничто не указывало на то, что авария вот-вот случится.

Все кажется нормальным до 73-й секунды, когда двигатели начинают работать на полную тягу. В этот момент зрители всего мира становятся свидетелями катастрофического взрыва! Но комментатор Несбитт, который находился в командном здании, не сразу заметил это, потому что смотрел на свой собственный экран, откуда он сначала должен прочитать высоту и местоположение шаттла.

«Высота в девять морских миль от зоны старта», — продолжает он, все еще не зная, что авария произошла. Рядом с ним есть еще один видеоэкран в реальном времени, но Несбит по-прежнему ничего не замечает.

Через несколько секунд комментатор был прерван восклицанием коллеги: «Что это было?». Он в ужасе видит дым и говорит: «Что-то не так».

Но он должен объяснить людям. Тем не менее, он не может понять, что сказать прямо сейчас, должно пройти 15 секунд, прежде чем он что-либо обнародует. Никто из коллег в Центре управления не говорит вслух, что корабль сломался. Все так удивлены, что никто ничего не говорит!

Но Несбит это комментатор. Он должен что-то сказать людям, несмотря на недостаток информации. Его следующие слова навсегда запомнятся в истории космонавтов.

«Авиадиспетчеры наблюдают за очень опасной ситуацией. Очевидно, есть серьезная неисправность».

Теперь Несбит с остальной частью экрана наблюдает, как два твердотопливных ускорителя бесконтрольно летают вокруг облака пыли. Там нет никаких следов челнока. Он сразу понимает, что люди мертвы, но пока не может этого сказать. Что делать, если это не так? Если они пережили какое-то чудо? Он не может позволить себе сказать что-либо неподтвержденное.

Проходит еще 39 секунд, прежде чем Несбитт осмелится сказать аудитории: «У нас есть отчет от офицера по динамике полета, что шаттл взорвался». Благодаря хорошей журналистской подготовке Стиву Несбиту удается сохранять спокойный и неэмоциональный тон. Спустя годы Несбит поднимается до менеджера по коммуникациям в центре НАСА. Вышел на пенсию только в 2010 году.

Космические шаттлы продолжают работать, даже спустя два года после крушения Challenger. К концу эксплуатации до 2011 года все постоянные наблюдатели космических полетов инстинктивно были напуганы при каждом запуске. Даже астронавты, которые летали на шаттлах, описывали первые 73 секунды своего полета как психологический барьер.

Теперь, когда мы пережили очередную челночную трагедию — в Колумбии в 2003 году, эти машины уже на пенсии. Сейчас мы находимся в новой эре — эре частной космонавтики. Появились новые американские перевозчики, которые запускают корабли на Международную космическую станцию ​​- пока что в режиме грузовых перевозок, а в ближайшее время — в качестве пилота. Но хотя частные перевозчики, кажется, делают космос более доступным, мы не должны забывать — это враждебная территория для человечества. Космос настолько враждебен, что пройдет много времени, прежде чем технология станет достаточно надежной, чтобы полеты в космос стали безопасными на 100 процентов.